В одном разборе её назвали ...нэпманшей, и это неверно. Женщина-нэпман — это мадам Грицацуева, а тут - какой бизнес? Нет. Это могла быть подружка нэпмана или симпатичная дамочка, переходящая от одного богача к другому – в поисках достойного покровителя. В те годы было много хорошеньких мадемуазелей, стремившихся к защите и комфорту. Часто они имели неплохую родословную, утратившую смысл после Революции. До этого, впрочем, тоже - в начале XX века титул что-нибудь значил только в приложении к деньгам или способностям.
Мне доводилось читать брачные объявления 1910-х, где «привлекательная молодая особа хорошего воспитания» искала замужества с представительным человеком и добавляла: «Возраст и наружность не имеют значения». И девушки соглашались не только за брак, но и... так. Если уж до 1917 года такое было в порядке вещей, то... В общем, запросто. Она - какая-нибудь молодая дворянка, чьи родители недовезли её в Париж, и вот она вынуждена лобызать нуворишей и выслушивать их убогие разговоры о фининспекторе.
Впрочем, это могла быть вовсе не княжна, а слегка образованная дева из мещан, знающая толк в заграничных парфюмах, фокстроте и американском синематографе. Отзывались на клички, типа Нинон или Стеллочка. Но бывали и Маруси. Таких барышень часто рисовали в сатирических журналах – они изображались тучными (потому что буржуев и богачей всегда делали жирными) или чрезмерно тощими, как это было модно в 1920-х. Накрашенные, скучающие, томные. Равнодушные к созидательным свершениям и работе!
Journal information