Стиляг осуждали не только и не столько за одежду, сколько за «кривляния», за движение «стилем», да и сами нонконформисты-западники были, прежде всего, поклонниками танцевальной культуры, а потом уже всего остального, включая любовь к придуманной Америке и к прочим брюкам-дудочкам. Танец, кроме всего прочего, это общение мужчины и женщины. Выехать на бал, пойти на танцы, заскочить на дискотеку - это всегда отношения. Это - незначительный флирт, это - начало любви, это восторг от близости. И неважно, кто перед нами - князь Андрей с юной Ростовой или сантехник Афоня с карикатурно-громадной женщиной в мини-платье.
Вся знакомая с детства литература наполнена танцем. Мы так и движемся от Золушкиного бала - к Мерлезонскому балету, а там - к первому вальсу Наташи Ростовой, чтобы потом насладиться сатанинским балом Маргариты. «Бал! - пронзительно взвизгнул кот, и тотчас Маргарита вскрикнула и на несколько секунд закрыла глаза. Бал упал на неё сразу в виде света, вместе с ним - звука и запаха». Танцем наполнена история королей. Вечная девственница, рыжая Бетси Тюдор плясала гальярду, плясала её до самой старости, пока держали ноги. Людовик XIV - Король-Солнце и первый зам Аполлона на территории Галлии, танцевал с юных лет в специально создаваемых для него балетах. Он бы так и вошёл в историю человечества, как король-артист, если бы не воля к власти - основной инстинкт разумных королей. Мария-Антуанетта в вихре бала растеряла всё, кажется, даже остатки разума - прелестная, румяная танцорка не знала, чем плачено за её бальный наряд.
Впрочем, она не знала и чем ей придётся заплатить за фразу: «У них нет хлеба? Так пусть едят пирожные!». Николай I танцевал мазурку, хотя ненавидел Польшу и поляков. Ах да, Матильда Кшесинская вспоминала, что Николай I специально выписал её отца Феликса из Варшавы, чтобы держать на сцене отменного исполнителя мазурок. Царица - Шарлотта Прусская - любимая жена Николая Палкина, всех очаровывала в вальсе, когда скользила по паркетам, едва касаясь пола. Николаевская эпоха - время балов и маскарадов... «Они неслись, увитые прозрачным созданием Парижа, в платьях, сотканных из самого воздуха; небрежно касались они блестящими ножками паркета и были более эфирны, нежели если бы вовсе его не касались». Воздушная прелесть нарядов, ножек, локонов.
( Read more...Collapse )
Journal information