В 1970-х годах довольно часто писали такой тип женщин под вывеской «Наша динамичная современница». Что касается этой, то она уж точно динамичная - всё-таки спортсменка, да и серия художника называлась: «Наш современник». К слову, дама весьма модная и брови она выщипывает, как тогда было принято (и как советовала Верочка - гражданке Калугиной).
Киноверсия «Великого Гэтсби», выпущенная в 2013 году, это не об Америке 1920-х и даже не ретро-вариант с попытками сделать хотя бы похоже на правду. Это — сказочная, рекламно-открыточная вещь-картинка, созданная для восторгов и любования. Это — фильм-праздник, зрелище-декорация. Плакат эпохи Art Deco. Нет, это гимн эпохе Art Deco. А заодно - блистательной эре гламура 2000 - начала 2010-х. «Великий Гэтсби» самым волшебным образом подвёл финальную черту под темой glamour-а.
При том, что все артисты великолепно играют, а Леонардо ди Каприо в главной роли не просто носит костюмчики — он живёт образом Джея Гэтсби и с такой готовностью меняет выражение лица, что хочется сказать: «Верю!» И в его детскую (но тоже - рекламную) улыбку. И в его неистовую ярость. И в — печаль. Рекламные мальчики умеют рычать. И плакать. И даже страстно, по глупому любить. А Дэйзи любит стабильность и понятные деньги Бьюкенненов. Старые деньги. Пристойные.
Есть картины, которые плохо написаны, зато потрясающе интересны, как примета времени. Точнее, эти приметы - на холсте, конечно. Вот тут - типичные модные силуэты 1970-х.
Сейчас почти никто не знает имена молодых фотомоделей (они малоинтересны, как персоны), тогда как с конца 1980-х везде звучали имена Синди, Клаудии, Линды и Наоми. (А ещё - Кристи Тарлингтон, Нади Ауэрманн, Евы Герциговой). Модели сделались важными персонами, диктаторами вкуса. Именно тогда случился переворот в сознании - журналам и косметическим маркам срочно потребовались узнаваемые лица, причём не актрис и не певиц, а именно - профессиональных моделей. Здесь - о причинах того, почему завершилась эра супермоделей? Важно, что перестроечный-позднесоветский интерес к профессии модели был продиктован общемировым интересом к cover-girls. Тогда казалось, что модельный бизнес - это окно в красивый мир. А на Западе думали точно так же, ибо гонорары топ-моделей были такие же топовые. Да, вот пример того, что в конце 1980 - начале 1990-х все издатели глянца хотели видеть на обложках одни и те же лица. В данном случае, это...
Маркеры богатства и бедности иной раз меняются местами. Если вам удалось осилить в школе эпохальный труд Николая Гавриловича Чернышевского «Что делать?», то вы, вероятно, помните страдания юной Веры Павловны, а точнее её маменьки. Верочка была худенькой и смуглой, то есть, по мнению общества - безобразной, непригодной для выгодного, удачного замужества. Бог с нею, с красотой, но смуглость, загар в те времена считывались, как принадлежность к низшим слоям населения, а забракованная Вера Павловна, с точки зрения толпы, не могла претендовать на звание подлинно аристократической девы. Костлявость тоже не добавляла ей баллов.
Сравним 2010-е и 1910-е. Загорелая, большеротая, мускулисто-костлявая модель Natalie Roser и - белокожая, плавная дама в рекламе отбеливающего крема.
Почему-то принято считать, что самой распространённой причёской XVIII века был наворот-с-кораблём, хотя, высокие сооружения с дополнительными построениями в виде садов, объектов и прочей инфраструктуры - это исключительно вторая половина 1770-х годов, а знаменитый фрегат - это 1778 год, да и то на пару месяцев. Вот тут быстренько о том, как менялась мода на причёски в XVIII веке и вы увидите, что большую часть столетия актуальны были маленькие, украшенные цветами и драгоценностями причёсочки... Под сut-ом - английские карикатуры на версальскую моду. В Англии над этим люто издевались, считая не гигиеничным по 3 недели носить спутанные башни из волос, смазанных жиром, напудренных и склеенных сахарным сиропом, дабы оно держалось, да ещё - шиньоны, розы, паруса. Фу.
Этот рисунок 1958 года напоминает эскиз для модного журнала того периода, правда, подобные шляпы носили дамы, а не девушки, а, меж тем, картина именуется «Девушка в черной шляпе».
Недавно прочитала у какого-то дебила-антисоветчика, что Италия была в моде у совков, ибо им (совкам) не давали Францию в полном объёме и почти не давали Америку. Так вот Италия была в моде всегда - во всех странах и с давних пор.
Послевоенная Италия — это нищета и вопли, отражённые в чёрно-белом неореализме, однако же, никто не отменял броских линий и вызывающих форм. Софи Лорен и Джина Лоллобриджида демонстрируют полуденный жар и россыпи драгоценностей. И вот — новый триумф: 1970-1980-е — тяга ко всему итальянскому. И в Америке тоже, где, казалось, обыватель интересуется только Голливудской продукцией и одеждой из американских моллов. В советском журнале «Работница» публикуются статьи о миланском феномене, противостоящем, как французскому кутюру «для богатых», так и американской джинсовой стандартизации. Итало-мода существует слишком давно!
Платье от Рафаэллы Куриэль.
Поэтому более чем странно звучит название выставки, проходящей в Музее декоративно-прикладного искусства - «60 лет итальянской моды». Разве ей всего 60? По крайней мере, несколько веков. Вот — произведение искусства от Рафаэллы Куриэль, которую в прессе так и называют - «княгиня высокой моды». Невообразимое по своей живописности свадебное платье - всё усыпанное розами. Оно чем-то напоминает и цветочную корзину, и беседку эпохи рококо. Итало-мода — это всегда переплетение высокого и — обыденного; а кутюрье отлично разбираются в художественных и архитектурных стилях, в отличие от большинства своих французских и британских коллег.
